13 декабря во дворе православной гимназии при Введенском Владычном женском монастыре в Серпухове бывший ученик Владислав Струженков взорвал самодельную бомбу. В результате взрыва пострадали десять школьников, сам Струженков выжил и сейчас находится в реанимации. Несколько лет назад у него было диагностировано онкологическое заболевание, а после удаления щитовидной железы Струженков переживал из-за того, что набрал вес. По данным журналистов, у подростка было депрессивное расстройство. Как пишет Shot, по настоянию отца несколько месяцев назад он перестал принимать назначенные ему препараты. Ученики гимназии, в которой произошел взрыв, рассказали журналистам, что Струженков подвергался буллингу со стороны учителей — вероятно, его оскорбляли и занижали оценки. При этом самого подростка бывшие одноклассники характеризовали как доброго и отзывчивого. На буллинг со стороны преподавателей ученики жаловались и до этого. По их словам, учителя могли ударить или толкнуть ребенка. Мотивом преступления Струженкова, по предварительным данным, стала именно «ненависть подозреваемого к педагогам школы и монахиням на фоне личных неприязненных отношений». В православной гимназии при монастыре учится всего 100 человек. Кроме общефедеральной учебной программы в школе преподают латынь, церковнославянский и Закон Божий. Школьники занимаются хоровым пением в монастыре и участвуют в молебнах. — Как устроена система православных религиозных образовательных учреждений в России? — Чем, кроме списка предметов, религиозные школы отличаются от обычных? Какие отношения выстраиваются между учителями и детьми в таких условиях? — Зачем нерелигиозные семьи отдают детей в православные школы? В новом эпизоде «Что случилось» говорим с журналисткой, которая регулярно пишет о церкви, Ксенией Лученко. Таймкоды 01:45 Почему взрыв в Серпухове — это не православный экстремизм06:15 Как устроена система православных школ12:15 Зачем детей отправляют в религиозные школы19:18 Как школа может помочь в церковной карьере24:20 Изменится ли церковная политикаКак поддержать нашу редакцию — даже если вы в России и вам очень страшно
